У шиитов есть множество мольб, которыми они взывают к имаму Махди, мир ему, такие как дуа аль-Фарадж, дуа ан-Нудба, дуа аль-Ифтитах, дуа аль-Ахд и другие. Каково мнение алламы Мансура об этих мольбах?

Среди мольб, которыми шииты обращаются к имаму Махди, мир ему, нет ни одной, достоверно переданной от Пророка, да благословит Аллах его и его семейство, или от его Ахль аль-Байта. Большинство из них — это истинные слова, составленные некоторыми их учёными и знатоками хадисов, а некоторые — ложные слова, сочиненные некоторыми из их фанатиков и еретиков. Например, мольба, упомянутая Сайидом ибн Тавусом (ум. 664 г. хиджры) в книге «Джамаль аль-Усбу‘»[1]и аль-Каф‘ами (ум. 905 г. хиджры) в книге «аль-Мисбах»[2], где говорится: «يَا مُحَمَّدُ يَا عَلِيُّ، يَا عَلِيُّ يَا مُحَمَّدُ، اكْفِيَانِي فَإِنَّكُمَا كَافِيَايَ، يَا مُحَمَّدُ يَا عَلِيُّ، يَا عَلِيُّ يَا مُحَمَّدُ، انْصُرَانِي فَإِنَّكُمَا نَاصِرَايَ، يَا مُحَمَّدُ يَا عَلِيُّ، يَا عَلِيُّ يَا مُحَمَّدُ، احْفَظَانِي فَإِنَّكُمَا حَافِظَايَ، يَا مَوْلَايَ يَا صَاحِبَ الزَّمَانِ -ثَلَاثَ مَرَّاتٍ- الْغَوْثَ الْغَوْثَ الْغَوْثَ، أَدْرِكْنِي أَدْرِكْنِي أَدْرِكْنِي، الْأَمَانَ الْأَمَانَ الْأَمَانَ»; «О Мухаммад, о Али! О Али, о Мухаммад! Будьте мне достаточными, ибо вы — мои покровители! О Мухаммад, о Али! О Али, о Мухаммад! Помогите мне, ибо вы — мои помощники! О Мухаммад, о Али! О Али, о Мухаммад! Храните меня, ибо вы — мои хранители! О мой господин, о Владыка времени (трижды)! На помощь! На помощь! На помощь! Спаси меня! Спаси меня! Спаси меня! Даруй защиту! Даруй защиту! Даруй защиту!», и нет сомнения в том, что это мольба некоторых из их фанатиков и еретиков. Они распространились среди них в последние десятилетия, потому что Аббас аль-Кумми (ум. 1359 г. хиджры) привёл их в своей книге Мафатих аль-Джанан[3], которая широко распространена среди них. А их источник — то, что передал Абу аль-Хусейн ибн Аби аль-Багль аль-Катиб (ум. 299 г. хиджры), который сказал: «تَقَلَّدْتُ عَمَلًا مِنْ أَبِي مَنْصُورِ بْنِ الصَّالِحَانِ، وَجَرَى بَيْنِي وَبَيْنَهُ مَا أَوْجَبَ اسْتِتَارِي، فَطَلَبَنِي وَأَخَافَنِي، فَمَكَثْتُ مُسْتَتِرًا خَائِفًا، ثُمَّ قَصَدْتُ مَقَابِرَ قُرَيْشٍ لَيْلَةَ الْجُمُعَةِ، وَاعْتَمَدْتُ الْمَبِيتَ هُنَاكَ لِلدُّعَاءِ وَالْمَسْأَلَةِ، فَسَأَلْتُ ابْنَ جَعْفَرٍ الْقَيِّمَ أَنْ يُغْلِقَ الْأَبْوَابَ وَأَنْ يَجْتَهِدَ فِي خَلْوَةِ الْمَوْضِعِ، فَفَعَلَ، وَقَفَلَ الْأَبْوَابَ، وَانْتَصَفَ اللَّيْلُ»; «Я принял на себя обязанности от Абу Мансура ибн ас-Салихана, и между нами произошло нечто, что вынудило меня скрываться. Он искал меня и пугал, я оставался скрытным и напуганным, а затем в пятницу вечером отправился на кладбище Курайшитов и решил переночевать там, чтобы молиться и просить о помощи. Я попросил Ибн Джафара аль-Каййима, смотрителя, закрыть двери и постараться обеспечить уединение этого места, он так и сделал, запер двери, и была уже полночь», затем он утверждал, что встретил имама Махди, мир ему, в том месте, и что тот научил его этой мольбе и повелел ему читать её в земном поклоне сто раз, и назвал её дуа аль-Фарадж[4]. Этот нечестивец солгал — разве что он увидел дьявола и вообразил, будто это имам Махди, мир ему; ибо это неверие, многобожие и чрезмерное преувеличение, чему не повелел бы ни один Имам из Ахль аль-Байта. Более вероятно, что он выдумал всю историю с самого начала, ведь он был грешным еретиком из числа сторонников угнетателей, лживым и льстивым поэтом, как упомянул казий Абд аль-Джаббар (ум. 415 г. хиджры) его среди «قَوْمٍ مِنَ الْكُتَّابِ وَعُمَّالِ السُّلْطَانِ يُعْرَفُونَ بِبَنِي أَبِي الْبَغْلِ، يَدَّعُونَ أَنَّهُمْ مِنَ الْمُسْلِمِينَ وَمِنَ الشِّيعَةِ، وَهُمْ يَمِيلُونَ مَيْلَ الْقَرَامِطَةِ، وَيَلْزِمُونَ صَنْعَةَ النُّجُومِ، وَيَقُولُونَ فِي ﴿قُلْ يَا أَيُّهَا الْكَافِرُونَ﴾[5]: هِيَ مِنَ الْبَوَارِدِ وَمِنَ الْأَشْيَاءِ الَّتِي لَا مَعْنَى لَهَا، وَيَتَحَدَّثُونَ بِذَلِكَ فِي دَوَاوِينِهِمْ وَمَحَافِلِهِمْ، وَيَضْرِبُونَ فِي ذَلِكَ الْأَمْثَالَ»[6]; «Группа писцов и чиновников правителя, известных как Бану Абу аль-Багль. Они утверждали, что являются мусульманами и шиитами, но склонялись к верованиям карамитов и занимались астрологией. А относительно слов (Аллаха): “Скажи: о неверующие”, то они говорили: Это из числа пустых и бессмысленных вещей, — и обсуждали это в своих канцеляриях и собраниях и даже приводили по этому поводу примеры». И когда их спрашивали об этом, они отвечали: «Когда истины станут очевидны, и мы окажемся перед теми, кто размышлял и делал выводы, мы признаем, что мы лжецы и обманщики, и что мы насмехались над людьми, притворяясь шиитами, и что мы их обманули»[7], Ат-Табари (ум. 310 г. хиджры) передал, что аль-Муктадир из династии Аббасидов спросил Али ибн Исy о нём, чтобы тот высказал своё мнение, прежде чем назначить его визирем. Тогда Али ибн Иса написал под его именем: «ظَالِمٌ لَا دِينَ لَهُ» — «Притеснитель, у которого нет религии»[8]. И это был тот самый человек, который сказал Харуну ар-Рашиду: «لَوْ عَبَدَ النَّاسُ سِوَى رَبِّهِمْ ... أَصْبَحْتَ دُونَ اللَّهِ مَعْبُودًا» — «Если бы люди поклонялись не своему Господу… ты стал бы богом, которому поклоняются наряду с Аллахом»[9]. А аль-Му‘аффи ибн Закарийя (ум. 390 г. хиджры) передал со слов Абдуса ибн Махди, что тот сказал: «نَزَلْتُ عَلَى ابْنِ أَبِي الْبَغْلِ عِنْدَ تَقَلُّدِهِ الْإِشْرَافَ عَلَى أَعْمَالِ الْجَبَلِ، فَزَارَتْهُ مُغَنِّيَةٌ كَانَ بِهَا لَهِجًا عَلَى قِلَّةِ إِعْجَابِهِ بِالنِّسَاءِ، فَإِنَّا لَلَيْلَةٌ وَنَحْنُ قُعُودٌ بِالْبُسْتَانِ نَشْرَبُ وَقَدْ طَلَعَ الْقَمَرُ، فَهَبَّتْ رِيحٌ عَظِيمَةٌ، فَقَلَبَتْ صَوَانِيَنَا الَّتِي كَانَ فِيهَا شَرَابُنَا فَشِيلَتْ، وَأَقْبَلَ الْغِلْمَانُ يَسْقُونَنَا، فَسَكِرَ ابْنُ أَبِي الْبَغْلِ عَلَى ضَعْفِ شُرْبِهِ، وَقَامَ إِلَى مَرْقَدِهِ، وَأَخَذْنَا مَعَهُ وَالْمُغَنِّيَةُ، فَلَمَّا حَصَلْنَا فِيهِ اسْتَدْعَى قَدَحًا وَلَنَا مِثْلَهُ، وَأَنْشَأَ يَقُولُ: ”مَغْمُوسَةٌ فِي الْحُسْنِ مَعْشُوقَةٌ ... تَقْتُلُ ذَا الصَّبِّ وَتُحْيِيهِ ... بَاتَ يُرِينِيهَا هِلَالُ الدُّجَى ... حَتَّى إِذَا غَابَ أَرَتْنِيهِ“، وَطَرَحَ الشِّعْرَ عَلَى الْمُغَنِّيَةِ، فَلَقَّنَتْهُ وَغَنَّتْنَا بِهِ، وَشَرِبْنَا الْقَدَحَ وَانْصَرَفْنَا، فَلَمَّا كَانَ مِنْ غَدٍ وَحَضَرْنَا الْمَائِدَةَ وَهِي مَعَنَا فَاتَحْنَاهُ بِمَا كَانَ مِنْهُ، فَحَلَفَ أَنَّهُ لَمْ يَعْقِلْ بِمَا جَرَى وَلَا بِالشِّعْرِ، وَاسْتَدْعَى دَفْتَرَهُ، فَأَثْبَتَ الْبَيْتَيْنِ فِيهِ»[10]; «Я навестил ибн Аби аль-Багля, когда он занял пост управляющего делами Джабаля. Его посетила певица, к которой он питал особую привязанность, хотя к женщинам вообще не проявлял интереса. Это было ночью: мы сидели в саду, пили, а над нами светила луна. Вдруг поднялся сильный ветер и опрокинул подносы с нашими напитками, и всё разлилось. Слуги подошли, чтобы снова налить нам, и ибн Аби аль-Багль, будучи слабым к вину, опьянел. Он поднялся и направился к своему ложу, а мы последовали за ним вместе с певицей. Когда мы вошли туда, он приказал принести кубок и такой же для нас. Он начал декламировать: ”Погружённая в красоту, возлюбленная… Она убивает сердце влюблённого и оживляет его... Она всю ночь являлась мне, как серп полуночной луны… И когда он скрылся, она снова явилась мне“. Он продекламировал эти стихи певице, и она повторила их, спев нам. Мы выпили из кубка и разошлись. На следующий день, когда мы собрались за столом, он поклялся, что не помнит ни того, что произошло, ни стихов, которые произнёс. Затем он велел принести свою тетрадь и записал в нём эти две строчки». Из-за этих характеристик не должно быть сомнений в том, что он выдумал эту мольбу и приписал её имаму Махди, мир ему, в насмешку над шиитами.

Да, нет ничего плохого в том, что мусульманин читает составленные мольбы, если их смысл верен, но при этом он не должен верить, что это дуа от Пророка, да благословит Аллах его и его семейство, или его Ахль аль-Байта. Однако лучше произносить благие слова, которые Аллах вдохновит в его уста: восхвалять Аллаха и возвеличивать Его, затем посылать салават Мухаммаду и его семье, потом просить прощения за свои грехи и просить дозволенные нужды — без чтения из книги или наизусть; ибо это искреннее и ближе к принятию, иншаАллах. Особенно если он добавит мольбу за Имама Махди, мир ему, ведь это то, что не следует оставлять; как сообщил нам один из наших сподвижников, и сказал:

«سَمِعْتُ عَبْدًا صَالِحًا -يَعْنِي الْمَنْصُورَ- يَقُولُ: مَنْ دَعَا لِنَفْسِهِ وَلَمْ يَدْعُ لِصَاحِبِ هَذَا الْأَمْرِ -يَعْنِي الْمَهْدِيَّ- فَقَدْ جَفَاهُ»; «Я слышал, как один праведный раб — то есть Мансур — говорил: Кто молится за себя и не молится за владыку этого дела — то есть за Махди, — тот проявил к нему несправедливость».